Афоризмы Жана Поля

Люди охотнее простят клевету, чем поучение.

Суеверие — чудовищное, почти неодолимое чувство, благодаря которому мирный человек стоит как бы среди исполинской мельницы Вселенной, оглушенный и одинокий.

Сейчас у нас больше учености, чем ученых, и точно также добродетели больше, чем людей добродетельных.

Подлинная нравственность непосредственно поэтична, а поэзия, в свою очередь, — опосредованно нравственна.

Осмеяние, то есть нравственное негодование, должно совмещаться с постоянством возвышенного чувства.

Легче всего люди выдают свои намерения, когда последние не удаются им.

Книгу, где все слова пишутся с заглавной буквы, трудно читать; так и с жизнью, в которой все дни воскресенья.

Глупость слишком безвинна и нерассудительна, чтобы бичевать её сатирой, а порок слишком презренен, чтобы щекотать его смехом, хотя аморальная сторона первой заслуживает сатирический издевки, а безрассудная сторона второго — комического осмеяния.

То, что истинно при свете лампы, не обязательно истинно при свете солнца.

Проницательность ума — это совесть остроумия.

Мужество состоит не в том, чтобы смело преодолеть опасность, но в том, чтобы встречать её с открытыми глазами.

Все достойное уважения совершено в уединении, то есть вдали от общества.

Воображаемой ненависти гораздо легче обернуться действительностью, чем воображаемой любви, и человеку, который считает себя дурным, гораздо проще обернуться дурным, чем стать добрым тому, кто считает себя добрым.

Самый большой недостаток человека заключается в том, что у него так много маленьких недостатков.

Вкус — это эстетическая совесть.

Бранью достигается лишь одна треть, любовью и уступками — все.

Характер человека никогда не раскрывается так ярко, как тогда, когда он пытается описать характер другого человека.

Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издает глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.

Хороший врач спасет если не от болезни, то хотя бы от плохого врача.

Каждый готов скорее взяться за исправление целой части света, чем за исправление себя самого.