Афоризмы Василия Осиповича Ключевского

Человек работал умно, работал и вдруг почувствовал, что стал глупее своей работы.

Надобно найти смысл и в бессмыслице: в этом неприятная обязанность историка, в умном деле найти смысл сумеет всякий философ.

Всем можно гордиться, даже отсутствием гордости, как от всего можно одуреть, даже от собственного ума.

Хотеть быть чем то другим, а не самим собой — значит хотеть стать ничем.

Люди самолюбивые любят власть, люди честолюбивые — влияние, люди надменные ищут того и другого, люди размышляющие презирают и то и другое.

Иногда необходимо нарушать правило, чтобы спасти его силу.

Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности.

Среднему статистическому пошлому человеку не нужна, даже тяжела религия. Она нужна только очень маленьким и очень большим людям: первых она поднимает, а вторых поддерживает на высоте. Средние пошлые люди не нуждаются ни в подъеме, потому что им лень подниматься, ни в опоре, потому что им некуда падать.

Смотря на них, как они веруют в Бога, так и хочется уверовать в черта.

В 50 лет необходимо иметь шляпу и два галстука, белый и черный: часто придется венчать и хоронить.

Люди живут идолопоклонством перед идеалами, и, когда недостает идеалов, они идеализируют идолов.

Под сильными страстями часто скрывается только слабая воля.

Глупость самая дорогая роскошь, которую могут позволять себе только богатые люди.

Её отказ приятнее иного согласия.

Жалоба, что нас не понимают, чаще всего происходит от того, что мы не понимаем людей.

Счастье не в том, чтобы прожить благополучно, а в том, чтобы понять и почувствовать, в чем может оно состоять.

Музыка — акустический состав, вызывающий в нас аппетит к жизни, как известные аптечные составы вызывают аппетит к еде.

Труд ценится дорого, когда дешевеет капитал. Ум ценится дорого, когда дешевеет сила.

Есть два рода болтунов: одни говорят слишком много, чтобы ничего не сказать, другие тоже говорят слишком много, но потому, что не знают, что сказать. Одни говорят, чтобы скрыть, что они думают, другие — чтобы скрыть, что они ничего не думают.

Есть два рода дураков: одни не понимают того, что обязаны понимать все; другие понимают то, чего не должен понимать никто.