|
Сила или слабость нашей веры зависит скорее от мужества, нежели от разума. Тот, кто смеется над приметами, не всегда умнее того, кто верит им.
Терпение — это искусство надеяться.
Ведь никто не может верить никому и ничему и ни во что без убеждения; и вообще нельзя никому ничего объяснить без помощи разума и интеллекта.
Надежда на счастье, пусть даже обманчивая, никогда не причиняет человеку зла, потому что она облегчает жизнь.
Хуже всего то, что мы готовы к самому худшему.
Мы надеемся приблизительно, зато боимся точно.
То, что для одного — Вера, для другого — безумие.
Истину нельзя объяснять так, чтобы её поняли; надо, чтобы в неё поверили.
Надежда и терпение… две самые мягкие подушки, на которые мы можем в лишениях преклонить голову.
Публика предпочитает верить скорее дурным слухам, чем хорошим.
В основе всех наших чувств лежат надежда и страх, ибо только они способны заглянуть в будущее… Поэтому если бы не было Провидения, не было бы и религии.
Те, кому есть, на что надеяться и нечего терять, — самые опасные люди на свете.
Вера в бессмертие есть не только утешительная вера, облегчающая жизнь, она есть также страшная, ужасная вера, отягчающая жизнь безмерной ответственностью. Можно было бы сказать, что неверующие больше облегчили себе жизнь, чем верующие.
Знание принудительно, вера свободна.
Чудо должно быть от веры, а не вера от чуда.
Верить и не знать — это ещё значит что нибудь для человека; но знать и не верить — это ровно ничего не значит.
Вера, как и все в природе, идет по пути наименьшего сопротивления.
Пока есть болезнь, будет не только страх, но и надежда.
Человек не стар до тех пор, пока сожаления не приходят на смену надеждам.
Источник нашей веры и надежды — правда.