|
Двадцать проступков можно простить скорее, чем одно нарушение правды.
Историки знают, как много героических поступков было совершено ввиду отсутствия других альтернатив.
Каждому человеку присуща свобода совершения любого поступка, т. е. того, что он сочтет наилучшим.
Наши поступки подобны строчкам буриме: каждый связывает их, с чем ему заблагорассудится.
На каждого человека, как и на каждый поступок, следует смотреть с определенного расстояния.
Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.
Постоянные колебания простительны только маятнику.
Законченный прохиндей тот, кто не совершил всех свинств, которые ему приписываются. Тот, за кем отказываются признать свинства, которые он совершил, — прохиндей лишь наполовину.
Наши поступки менее добры и менее порочны, чем наши желания.
Если человек поступает по свински, он говорит: “Помилуйте, я всего лишь человек!” Но если с ним поступают по свински, он восклицает: “Позвольте, я ведь тоже человек!”
Если не знаешь, как поступать, — поступай правильно.
Достоинство каждого человека зависит только от того, как он показывает себя в своих поступках.
Человек нередко бросается в бездну, чтобы только другие удивлялись ему.
Мораль — не перечень поступков и не сборник правил, которыми можно пользоваться, как аптекарскими или кулинарными рецептами.
Привыкая делать все без рассуждений, без убеждения в истине и добре, а только по приказу, человек становится безразличным к добру и злу и без зазрения совести совершает поступки, противные нравственному чувству, оправдываясь тем, что “так приказано”.
Что я ем я знаю, что делаю — нет.
Поступки — плоды помыслов. Будут разумные помыслы — будут хорошие поступки.
Люди приходят и отходят, но содеянное ими остается!
Всякий безнравственный поступок, сделанный сознательно, оскорбляет разум; угрызения совести напоминают человеку, что он поступил как раб, как животное.
Только по поступкам мы судим о внутренних движениях, о мыслях, о действиях, о других чувствованиях.