|
Везде, где признают Бога, существует культ, а где есть культ, там нарушен естественный порядок нравственного долга, и нравственность падает.
Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом вечных наказаний запрещает им смотреть.
Где было больше всего так называемой “положительной религии”, всегда было меньше всего нравственности.
Историческое развитие религии состоит в её постепенном исчезновении.
Говорят, что бог терпелив. Но терпеть явное зло — не значит ли обнаруживать бессилие или даже соучастие в этом зле?
Не бог создал человека по своему образу и подобию, а человек всегда творил бога по своему образцу, наделяя его своим умом, своими качествами, особенно — пороками.
Религия представляет собой узду для людей, неуравновешенных по характеру или пришибленных обстоятельствами жизни. Страх перед богом удерживает от греха только тех, кто не способен сильно желать или уже не в состоянии грешить.
Религия есть не что иное, как искусство занимать ограниченный ум человека предметом, которого он не в состоянии понять.
Поклонники бога ревнивого, мстительного и кровожадного — таков со всей очевидностью бог иудеев и христиан — не могут быть ни сдержанны, ни терпимы, ни человечны. Поклонники бога, которого могут оскорбить мысли и убеждения его слабых творений, который присуждает к вечным мукам, к истреблению всех, исповедующих иное вероучение, точно так же неизбежно должны быть нетерпимы, жестоки и злопамятны.
Из бесконечного разнообразия образов своей фантазии люди сотворили бесконечное количество видов богов.
Между религией и добродетелью нет ничего общего.
В темные времена народами лучше всего руководили с помощью религии — ведь в полной темноте слепой является лучшим проводником: он различает дорогу и тропы лучше зрячего.
В теории современная религия разбита наголову, в идее она убита, но она ещё продолжает жить механической жизнью, как муха, у которой отрезали голову и которая, как бы не замечая этого, все ещё продолжает бойко кружиться и летать.
Вступив в храм, я почувствовал телесную и душевную свежесть от приятно веявшей внутри прохлады. Что бы ни говорили, а католицизм — хорошая религия в летнее время.
Бог есть; но сказать “я верю в Бога” — это уже богохульство.
Там, где кончается здоровье, там, где кончаются деньги, там, где кончается здравый человеческий рассудок, — там повсюду начинается христианство.
Библия не может быть делом Всевышнего уже потому, что Он слишком лестно отзывается там о себе и слишком плохо о человеке. Но, может быть, это как раз и доказывает, что Он её Автор?
Если что спасёт человечество, так это отсутствие веры.
Все споры о религии напоминают ссору двух мужчин из за женщины, которую ни один из них не любит.
Если Бога нет в нас, то его нет нигде.